Шаг с экрана во взрослую жизнь. И обратно

Кадр из фильма "Кода"
Кадр из фильма "Кода"

Шаг с экрана во взрослую жизнь. И обратно

Детская преступность растет. 14-летний подросток избил пенсионера. Возраст уголовной ответственности за диверсии снизят до 14 лет. Тренер подросткового клуба убил спящего бездомного. Юные зацеперы кошмарят водителей трамваев на Вторчермете. Такова новостная лента только за две осенних недели и только на одном сайте Екатеринбурга. Полагаю, в других городах картина аналогичная: наше «непоротое поколение» пустилось во все тяжкие…
Можете себе представить, с какими ожиданиями я шла на премьеру документальных фильмов, снятых за последние год-два начинающими российскими кинематографистами. Их режиссеры — студенты профильных вузов и подмастерья частных телестудий. Вчерашние подростки. На всероссийском фестивале неигрового кино «Россия», который вот уже 36 осенних сезонов подряд проходит в столице Урала, для показа дебютных работ выделили полдня. Мы увидели шесть картин от разных студий Москвы и Санкт-Петербурга.

Итак, согласно актуальной информационной повестке, мы, зрители, должны были видеть и слышать в кинозале реки крови, лязг тюремных засовов, лай собак, брань трамвайных «зацеперов», слезы и заламывания рук их нерадивых матерей… Не тут-то было...
Знакомьтесь. Леша — герой фильма «Я и моя макака» (киностудия Rockfilms, Санкт-Петербург). Режиссёр Алёна Усачёвавзяла строчку из припева песни, которую Леша — солист подростковой рок-группы — исполняет на репетиции в школьной студии. С этого начинается фильм. И, кажется, ничего не волнует этого юного музыканта, кроме творчества. Впереди — звездный вайб, софиты-фанаты. Но мы видим, что в перерывах между музыкальным творчеством парень старательно ухаживает за братьями и сестрами, старясь помочь родителям организовать хлопотный скромный быт многодетного семейства. И вместе с отцом озабочен судьбой местных храмов, разрушенных в советские годы.
Кадр из фильма "Я и моя макака"
А вот фильм «Кода» (кинокомпания «Одно кино», Санкт-Петербург). Режиссер Антон Немов рассказывает о себе и своих друзьях. Они тоже играют в школьном ансамбле. И фильм тоже начинается с репетиции. А затем зритель узнает о внезапной смерти одного из музыкантов. Эта трагедия, которая не каждому взрослому по плечу, становится вызовом для всей молодежной команды.
Кадры из фильма "Кода"
Кадр из фильма "Разбитый гусь"
О невозвратности времени расскажет и юный Саша Иванов, чей образ стал центральным в фильме «Разбитый гусь» режиссёра Владиславы Шилкиной (ВГИК им. С.А. Герасимова, Москва). Знаменитый некогда завод по производству хрусталя в городе Гусь-Хрустальный. Последний работающий цех поддерживается силами небольшого количества рабочих, и единственный человек, чьё присутствие даёт надежду на возрождение прекрасного и древнего промысла, это он — студент-энтузиаст. Саша пристально изучает каждое изделие и, кажется, чувствует душу его создателя. Он с горечью ходит по свалке разрушенных цехов и бережно вынимает из кучи мусора драгоценные осколки прекрасных предметов. Но отчаяния нет. Ему искренне интересна сложная ручная работа, а в душе горит огонь желания вернуть былое величие производства в родном городе.
Мы, зрители, смотрим фильмы один за другим, без перерывов. И они как пазлы идеально стыкуются друг с другом. Тему души человека труда продолжает Андрей Игнашин — герой фильма «Земля и Медь» (академия кинематографического и театрального искусства Н.С. Михалкова, Москва). Он — литейщик нательных крестиков и икон по старинной, но забытой уже методике. И категорически против удобной и дешевой штамповки, которая стала повсеместной. Руки мастера — это отражение его души, уверен Андрей. И он готов противостоять бездушию стандартов, аналогов и суррогатов. Вместе с начинающим режиссером Дарьей Артюшковой.
Кадр из фильма "Земля и Медь"
Кадр из фильма "Любовь во время чумы"
Ее сверстница Мария Педько тоже заглянула в прошлое и нашла удивительный образец человеческой стойкости. Героиня фильма «Любовь во время чумы» (мастерская документального кино «Лендок», Санкт-Петербург) актриса Ирина Терешенкова. За долгую жизнь она не раз получала неожиданные удары судьбы, но любовь к жизни не давала ей сдаться, заставляя принимать трагедии и драмы, и становиться мудрее.
Драматическая судьба женщин, чьи мужья ушли на СВО, центральная тема фильма «Возвращайся, родной!» начинающего режиссёра Ирины Цыплухиной (студия «Встреча», Москва). Они несгибаемы под тревожными обстоятельствами и после тяжёлого рабочего дня занимаются сбором посылок для фронта, а иногда и сами выезжают «за ленточку» и в госпитали, чтоб поддержать дорогих сердцу мужчин.
Кадр из фильма "Возвращайся, родной!"

*
Шесть фильмов. Шесть историй. И в каждой — тема поиска себя, смысла жизни, тема преодоления обстоятельств, свалившихся на голову конкретного человека, тема выбора. И это не выбор между номером трамвая, за который надо зацепиться, чтоб проехать «с ветерком» и стать героем среди сверстниц и сверстников… Главные действующие лица дебютных картин — обычные молодые люди. Пройдёт Лёша мимо на улице — не заметишь. Выйдешь на одной остановке с Сашей и не оглянешься. Этих героев не найдешь на новостных сайтах и на обложках глянцевых журналов, они — «не формат». Но эти герои среди нас. Они — это мы и есть.
Узнает ли себя зритель? После просмотра картин я поговорила с одним из зрителей — 16-летним екатеринбуржцем Матвеем Невьянцевым:
Когда я смотрел фильм «Разбитый гусь», то вспомнил, как тоже проходил практику на Уральском электромеханическом заводе. Он принадлежит «Росатому» и там как будто все хорошо. Но и на этом заводе молодых лиц очень мало. Я понимаю озабоченность государства тем, что молодежь не хочет идти работать на предприятия. Но каких-то эффективных решений пока не вижу. Много разговоров. И ситуация кажется безнадежной, если даже родной отец, как признается в фильме один из рабочих хрустального завода, не может завлечь своего сына на производство — творческое, между прочим. Остается надеяться, что, быть может, такие фильмы и герои-одиночки как Саша Иванов, как-то обратят особое внимание общества на эту проблему. Но мне понятно одно — и все картины об этом говорят — насилием никогда ничего не решишь, надо уметь договариваться, слышать друг друга и пытаться понять.
Мне показалось, что герои этих ранних картин, сделанные руками, возможно, будущих великих режиссеров, пытаются как-то не понять даже, а оправлять этот взрослый мир, его странную инфантильность. Вот лишь две цитаты: «То война, то разруха, то какие-то другие приоритеты» («Разбитый гусь»); «А самое глупое, что никто, даже взрослые, не знают, что делать…» («Я и моя макака»).
В какой-то момент мне очень захотелось услышать голос настоящего взрослого. И я нашла такого человека в лице Ларисы Александровны Немовой. Она одновременно продюсер фильма «Кода» и мама его режиссера Антона Немова.

Антон Немов

Режиссер фильма "Кода"
— Какую творческую задачу решали вы и ваш сын, когда планировали съемки фильма «Кода»? Были ли у вас разногласия в процессе работы?
— Изначальная творческая задача состояла в наблюдении за тем, как современные юноши проходят «рубикон»: как школьники прощаются со школой, с какими-то иллюзиями и становятся взрослыми людьми. В общем-то, первая часть фильма об этом – мальчишки мечтают стать знаменитой рок-группой. Но идея фильма в корне изменилась после трагедии. Сначала было желание бросить – настолько шокировала всех скоропостижная смерть одного из участников группы. Но чем больше парни погружались в тоску, тем скорее режиссеру, вчерашнему школьнику, приходила уверенность, что нужно оставить память о друге. Так и получилась «Кода» – фильм, посвященный памяти юного, одаренного, целеустремленного парня, у которого впереди была вся жизнь, оборвавшаяся внезапно.

Разногласий не было: это фильм – личная история Антона и его друзей. Мы, взрослая часть творческой группы, помогали им не бросить начатое, были поддержкой, но то, каким будет фильм, – это выбор и решение режиссера. Мы не вмешивались.

Кадр из фильма "Кода"
— Какую часть поколения олицетворяют герои показанных в Екатеринбурге студенческих картин? Насколько эти люди уникальны или зритель должен был понять, что таких молодых людей много и они среди нас?
— Я вижу обычных людей, они среди нас. Но вот жизненные обстоятельства, в которые попадают герои дебютных документальных фильмов, — вовсе не обыденность. Чувствуется, что юные режиссеры сами в шоке от того, с чем сталкиваются и что испытывают их герои. Но понимаешь, что, снимая свои фильмы, студенты учатся видеть и слышать внимательно. А как известно, учиться слушать людей — это учиться их любить. В молодом кино эта любовь особенно искренна.
— Практически в каждой студенческой картине прямо или косвенно звучит тема смерти. Даже в задорном, казалось бы, фильме «Я и моя макака» Леша едет в конце к разрушенным церквям и рассуждает о том, что даже взрослые не знают, что делать, - подчеркивая какую-то обреченность этого мира. Почему так происходит? Это, по-вашему, закономерность или «так вышло»?
— Если так всматриваться, то смерть и обречённость можно увидеть в любом фильме. Но в целом — да! Первое столкновение со смертью действует на молодых людей ошеломительно. Юные режиссёры погружаются в эту тему, чтобы прожить, пережить, поделиться.
Казалось бы, подростки всегда много думают о теме смерти, это свойство возраста, и вроде бы это оправданно с точки зрения режиссерского замысла. Но почему-то когда ты выходишь с просмотра этих картин, хочется улыбаться и жить. Как можно объяснить этот эффект?

Есть желание не оставлять зрителя в унынии, тоске и растерянности. Мне кажется, ни одному психически здоровому человеку не хочется приносить своим творчеством страдания и ощущение обречённости. Приятно услышать, что вы, Софья, после фильма почувствовали желание жить, — значит, не зря кино создавалось.
Мы получаем обратную связь на «Коду» от молодого зрителя: иногда это слёзы, иногда — истории потерь друзей детства, слова благодарности, молчаливые объятия. Особенно ценно получать такую реакцию от взрослых мужчин, которые вспоминают свою юность и очень понимают мальчишек — героев фильма.
— Что для вас, как матери, является самым важным в фильме, который снял ваш сын?
— Мы много плакали. Когда замечаешь, что все разговоры с ребёнком сводятся к кладбищу, — становится не по себе. В процессе съёмки второй части фильма сын со своими друзьями начали рассуждать и рефлексировать. После переживания своего страха и трагедии в одиночестве они стали говорить друг с другом. Постепенно горевание перешло в созидание. Для меня этот фильм стал настоящей историей взросления мальчишек.
Знаете, первая часть фильма снималась в нашей квартире. Парни приходили с гитарами, репетировали, мы пили чай, болтали, смеялись, не подозревая, что ждёт их уже завтра… За этот год после потери близкого человека ребята очень изменились. Они иначе общаются с родителями, стали ценить время с близкими. Сын в процессе создания фильма женился, что, конечно, рано по возрасту, но полностью соответствует его осознанию, что жизнь не такая длинная, как может показаться, и откладывать её нет никаких причин.
Думаю, «Кода» для нас всех останется напоминанием о хрупкости жизни. Хочется не упускать — успевать любить, созидать, радоваться, благодарить. Надеюсь, это передалось зрителю.
— На экранах дебютных фильмов мы видим далеко не тех молодых героев, о которых пишет современная пресса. Получается, что документальное кино находится в отрыве от новостного мейнстрима, новостной ленты?
— В нашем фильме историю рассказывает 19-летний режиссер. Он говорит о себе и своих друзьях, это вполне объективное отражение жизни современных молодых людей и их переживаний. Если это отрыв от новостного мейнстрима… Ну что же, пусть не соответствует...
Софья Хисамова
23 декабря, 2025
Читайте также:
2025 "Золотое Сечение"
Made on
Tilda